Просто какая-то сила через меня проходит

И с этой силой взаимодействую.

Просто какая-то сила через тебя проходит

И с этой силой взаимодействую.

(моя мантра-ключ)

Недавно я наблюдала острое удивление от взаимодействия со своим эмоциональным малышастиком. Если вы, как и я, человек с открытым эмоциональным центром, вы знаете, кто такие эмо. И как это не просто — пережить эмоциональную атаку родного человечка.

…Во второй половине дня его волна настроения пошла вниз, и он отчаянно пытался зацепиться хоть за кого-то, чтобы задержаться где-то повыше, чем отчаяние. В доме было несколько человек гостей, и только он один – ребенок. Все уже в той или иной мере переиграли с ним. А мультики и самодостаточность в его планы не входили.
Я смотрю ему в лицо, глаза черные, он требует, он просит, он колотит меня, кричит. Просто какая-то сила через него стучится! И она может меня взорвать, если я буду сопротивляться. Я тоже начну кричать на него, только громче и сильнее. Если успею включить осознанность — сдержусь и приглашу его выйти во двор и постоять там – покричать. Я так иногда предлагаю ему, не «замолчи», а «я тебя приглашаю выйти за дверь, дома не надо кричать, это очень громко, а там накричишься – и вернешься». Кстати, он предпочитает остаться и плакать потише, не припомню, чтобы воспользовался опцией «уход».

Еще мне казалось какое-то время, что если я гармонично себя чувствую, то и ему это передастся. Неа. Нифига. Просто я не приумножу расстройство и горечь, не выплесну раздражение. Но он как катился с горки вниз, так и будет. Будет призывать в контакт и отталкивать.

У нас с ним много так называемых электромагнитов в дизайне. Это когда двое ворот в чартах разных людей образуют канал, когда они вместе. А мы с ним, на минуточку, на двоих имеем 55 (ворота Духа, Изобилия — от него) и 39 (ворота Препятствия, Провокации — от меня) – и вместе это все Эмоциональность, которая проявляется как Перепад настроений.

Он провоцирует меня искать дух, и что это будет, что из этого выйдет — ор или золото духа (по французски золото будет тоже, кстати, «or», «d’or»)?

«Не ведись, не ведись, не ведись на провокцию», — это уже стало моей мантрой. День был такой летний – у нас же тут в Тае вечное лето, — такой ласковый. Он кричал, я на него смотрела лежа в плетеном кресле на веранде и что-то отвечала. Это был маленький малыш, а не монстр, каким он может вдруг показаться, когда сшибает меня своей волной напрочь. Особенно, когда он на руках, лицом к лицу, вырывается, а нужно куда-то идти, и это магазин или что лучше — паспортный контроль на границе, а у нас тут – ор, и это совсем не золото.

И что бы я ни сделала – его настроение катится вниз, я могу только не добавлять в это свою каплю, чтобы не было через край (Cry, Baby, Cry…)

Я не пошла ему на уступки в шоколаде, чтобы он хоть на какое-то время затих. Это не вариант. Свой шоколадный лимит он исчерпал. Он капризничал, я смотрела. Момент, когда мог случиться наш общий взрыв, не был пройден. Я его успела осознать.

А дальше мир как будто остановился.

Все наши друзья смотрели на ребенка, который простирает ручки к небу и очень драматично воет: «Тякаяяяяять! (шоколад), потом — «гуять» (гулять, причем в какой-то угол двора, куда только ему надо) или «уйди!» (требуя, чтобы кто-то залез под дом, именно под дом) – просто у него сейчас свое видение того, как все должно происходить.

Он среди нас был один Проектор, остальные Генераторы. Он усиливал нашу сакральную энергию и не мог остановиться. Он куда-то нас направлял, но нам пока было не по пути.

Я не терпела неудобства, когда он стоял и требовал рядом, все проходило мимо и сквозь, не задевая. Он затихал, а потом начинал снова. А я смотрела на него, и то, что я видела и чувствовала при этом, было совершенно ново. Меня это вообще не задевало.

Я никуда не спешила. Мне не нужно было успокоить его во что бы то ни стало: мы не стояли на паспортном контроле. И он делал то, что делал. А я жила этот момент так, как мне жилось.

Эти несчастные учителя Монтессори Школы, они не знали, что с ним делать. Он побыл там день (говорили, какое-то время плакал у ворот), второй день пришел и не захотел оставаться, третий день — они сами позвонили и попросили приехать нас за полтора часа до нужного времени. Из-за него они там повесили замок на ворота, потому что он умудрился их открыть, это при том, что даже взрослым требуется какое-то усилие, что уж говорить про ребенка 2-х лет 11-ти месяцев. Ему там, видимо, быстро надело.

Он у них был в группе был единственный Russian student, и за день научился понимать 2 важные вещи: как по английски «играть в песочнице» и как будет «обед»: все, что происходило на улице, ему очень нравилось. Он нашел за школой спрятанные мячики и вынес их, чтобы все игрались. Это было не по правилам, а ему не нравится сидеть и петь песенки в классе внутри красного приклеенного к полу круга и смотреть на карточки.

За ним нужно бегать с карточками, и тогда на бегу он что-то запомнит. А подолгу сидеть он не может. Он проектор с двумя моторами – Корнем и Эмоциями, он целый день в движении. Он сидит только перед любимым мультиком, и то с перерывами.

Короче, не повели мы его на третий день в систему Монтессори. Пригласили, он отказался – и все забыли об этом. Единственная система, которая дала понимание того, какой он и как нам взаимодействовать – это Дизайн Человека. Все прочие системы воспитания готовы повесить удобные им обобщающие ярлыки.

— Ну он же не трудный ребенок, — сказала я директрисе Поле, пожилой англичанке.
Она задумалась, и начала издалека:
— Ну знаешь ли, вообще-то…
Здрасьте, приехали!
Трудный – это оценка. Это сравнение.

Мне не с кем его сравнивать, он один, единственный и любимый. Он – Эмоциональный. Он подвижный. В Дизайне нет сравнений. Каждый соответствует себе. Он соответствует себе, я соответствую себе. Но вместе мы создаем новые ситуации. Он дает мне возможность крепнуть в Духе и не истерить в эмоциях. Он учится, получая опыт волны. Учится, переживая удовольствие и боль. Он дает мне возможность видеть, как работает программа и передавать это дальше (наш совместный канал 44-26 – Сдачи, Дизайн Передающего). Вот я и передаю. Мое глубокое знакомство с Дизайном началось во время беременности.

В нашем мире за норму взят тихий воспитанный улыбчивый малыш. И всех хотят под эту гребенку. Но тогда его Дух не сможет развернуться. Его цель в этой жизни, его инкарнационный крест –Дух. А это всегда эмоциональная провокация. (Мысли о том, что такое дух, поиск литературы по теме «Мама Воин» преследовали меня всю беременность. Я ничего такого не нашла. Может, сама еще напишу. Как говорила Марина Цветаева, «Нужно писать только те книги, от отсутствия которых страдаешь. Короче: свои настольные.»).

Мы вынули себя из одной системы не для того, чтобы она нашла нас здесь, среди пасторали рисовых полей и идиллии гор северного Таиланда. Не чтобы она догнала нас и показала, что с нами что-то не то.

Я кратко объяснила директору школы Монтессори о Дизайне Человека как о генетической составляющей, о Майтрейкиной эмоциональности, его нужно приглашать, и не раз, а он через некоторое время может присоединиться. Она вспомнила знакомое слово и сказала: «Да-да-да, я видела твой сайт» (она лайкнула группу, не понимая по-русски).

Единственное, что она приняла сразу и сходу (за что ей спасибо) – это то, что Майтрейке нужно только теплое из еды и питья (он «hot» – «горячий» в PHS – первичной системе здоровья). Но чтобы она об этом не забыла, мне пришлось придумать, что он от холодного может простудиться.

Даже мы, его тридцатилетние с крючком родители – уже устаревшие модельки. Он же совсем новенький. Что уж говорить о пожилых уставших преподавателях, которым нужен покой. А он только и делает, что его нарушает.

Во время беременности я читала разные тематические книги, и одна из них была «Новый ребенок» Ошо.

Ошо говорил так: «Родительские условности — это величайшее рабство в мире. Их нужно вырвать с корнями, лишь тогда человек сможет стать действительно свободным, по настоящему свободным, подлинно свободным, потому что ребенок — это отец взрослого человека. И если ребенок воспитывается неправильно, тогда все человечество развивается неправильно. Ребенок — это семя: и если семя само по себе отравлено и испорчено людьми с благими намерениями, с благими пожеланиями, тогда для свободной индивидуальности нет надежды, тогда эта мечта не может осуществиться. То, что вы думаете, что вы обладаете индивидуальностью — это не индивидуальность, это только персона. Это нечто такое, что культивировалось в вас, в вашей природе родителями, обществом, священником, политиком, учителями. Учителя, от детского сада до университета, находятся на службе у интересов закона, на службе у государства. Его цель заключается в том, чтобы разрушить каждого ребенка таким образом, изувечить каждого ребенка таким образом, чтобы он был приспособлен к установившемуся общественному порядку. Родители любят послушного ребенка. Существует страх. Страх того, что если ребенка с самого начала не ограничивать условностями, он будет настолько умен, бдителен, осознан, что весь стиль его жизни будет бунтарским. Но никто не хочет бунтарей, все хотят послушных людей. Но помните, что послушный ребенок почти всегда самый глупый ребенок. Ребенок-бунтарь — это умный ребенок, но его не ценят и не любят. Учителя не любят его, общество не дает ему должного уважения, он проклят. Или он должен идти на компромисс с обществом или ему придется жить с чем-то вроде чувства вины. Естественно, он чувствует, что он не был достаточно хорош с родителями, что он не сделал их счастливыми».

Я тогда так прониклась этим бунтарством, что захотела, чтобы ко мне пришел ребенок-бунтарь. Ну, здорово. Так и случилось.

Продолжение здесь.
А пока можно послушать под настроение. Примерно так я чувствую себя в момент эмоциональной атаки 🙂

© Маша Водолазская, HumanDesign.Su